Интервью с Deathstars : DARKSIDE.ru

На запись нового альбома у вас ушло довольно много времени. Насколько процесс работы над “Termination Bliss” отличался от того, как создавался “Synthetic Generation”?

Во-первых, мы записывали новый диск в нашей собственной студии Black Syndicate, и для нас там были очень комфортные условия. Мы могли приходить в студию, когда захотим, и на нас не давил график, созданный кем-то еще. Так что мы чувствовали себя очень свободно. Более того, за последнее время группе в целом и ее участникам в частности пришлось очень многое пережить, это был очень тяжелый период, особенно для меня и гитариста Nightmare Industries. Так что когда мы начали запись, мы были куда более собранны. Первый альбом был для нас скорее первым шагом, а в этот раз мы продвинулись гораздо дальше по пути артистического самовыражения, на который мы ступили с “Synthetic Generation”. В целом, все прошло гораздо лучше.

В пресс-релизе вы пишете, что «альбом является самым сложным в нашей карьере, поскольку на нем сильнее всего затрагиваются наши личные проблемы». Столкнулись ли вы с такими же сложностями технического плана? Легко ли вам удалось добиться звука, который вы хотели получить?

Со звуком проблем не было, проблемы были с нашими головами. (Смеется). Когда дело дошло до записи альбома, мы никогда даже не обсуждали, в каком направлении нам надо двигаться, мы никогда не ставили для группы никаких ориентиров, никогда не говорили, что нам нужно написать песни такого-то и такого-то типа. Мы не ищем вдохновения у других коллективов, так что все, что ты слышишь на этом диске, взято из нашей личной жизни. Процесс сочинения музыки протекал абсолютно естественно, хотя мы и выкинули от 90 до 95 процентов того, что сочинили. Мы очень придирчиво подходим к отбору песен на альбом. Проблема же заключалась в том, что Nightmare находился в глубокой депрессии, и нам потребовалось немало времени, чтобы все-таки приступить к работе. К тому же, мы жили достаточно далеко друг от друга, и пока он не переехал в Стокгольм, процесс шел крайне медленно. Вот в чем были сложности, а не в звуке.

Пресс-релиз описывает альбом как «гигантский шаг в Западный вакуум». Ты не мог бы прокомментировать это определение? Ваш негатив направлен на Европейский Союз, или же речь идет о Западной цивилизации в целом?

На альбоме “Synthetic Generation” много говорилось о безразличии, которое овладевает многими людьми. Людям на все наплевать, и единственное, что их заботит, это чтобы ничего их не заботило. Вот что мы называем «Западным вакуумом». В наших песнях мы пытаемся спроецировать наше разочарование на себя самих, потому что мы являемся частью той культуры, где ничего не имеет значения. Мы пытаемся найти что-то хорошее во тьме, мы подаем смерть и тьму в выгодном свете, потому что только они могут служить стимулом к развитию и самосовершенствованию. На мой взгляд, наша жизнь – это постоянная борьба с безразличием. Это очень сложный вопрос, к тому же, он очень личный, поскольку напрямую касается нашей личной жизни.

В своих текстах ты излагаешь свои собственные взгляды, или же мнения остальных участников группы также принимаются в расчет?

Мне кажется, что все мы ведем примерно одинаковый образ жизни. Особенно я и Nightmare, мы почти как братья. Разумеется, речь в текстах идет обо мне, но мой образ жизни принципиально не отличается от того, как живут остальные ребята. У всех нас одинаковые ценности, мы придаем огромное значение дружбе, и именно она лежит в основе группы. Так что все наши песни о нас самих. Deathstars – это своего рода общество эксклюзивной тьмы, которое создано участниками группы. Любой может прийти и приобщиться к Deathstars, если у него есть такое желание. Но наши песни очень личные, они о нас самих, просто многое в них спрятано за циничной иронией или за агрессией, которую мы противопоставляем жалости.

Раз уж мы заговорили о единстве группы, я должен спросить тебя о ситуации в коллективе после ухода второго гитариста Beast X Electric. Вы комфортно чувствуете себя в составе квартета или же планируете заняться поисками нового постоянного участника?

Нет, нас не устраивает форма квартета, и мы обязательно займемся поисками второго гитариста, но не сейчас, у нас просто нет на это времени. В тур мы отправимся со вторым гитаристом, но будет ли он сессионщиком или постоянным участником, я не могу сказать. Мы надеемся найти кого-то, кто бы вписался в группу.

Теперь давай обсудим визуальные аспекты творчества Deathstars. Во-первых, кто нарисовал обложку альбома “Termination Bliss”, и какой смысл вы в нее вкладываете?

Мне кажется, обложка получилась в духе ужастиков 1960-х. Мы совсем не хотели снова помещать на обложку собственные физиономии, к тому же, мы обязательно хотели, чтобы обложка была белой. У нас было несколько вариантов, в основном их подбором занимался я, а итоговый вариант был предложен одним американцем и нам очень подошел. У нее какой-то вампирско-кладбищенский ареал, хотя она и выглядит очень современно.

Насколько имидж важен для Deathstars? Вы бы смогли отыграть концерт в повседневной одежде, если бы сценических прикидов под рукой не оказалось, или же вы бы скорее отменили выступление?

(Смеется). Нет, конечно, в повседневной одежде мы бы играть не стали. Для нас имидж не важен, но он важен для группы. Deathstars – это развлечение из ада, и наша визуальная сторона должна укладываться в эту концепцию. Отсюда наши прикиды, грим, псевдонимы и так далее. Одно неотделимо от другого.

Для первого альбома вы сняли два очень впечатляющих видеоклипа, создание которых оплатил ваш предыдущий лейбл LED Records. А чего можно ожидать от клипа на песню “Cyanide”, которая стала первым синглом с нового альбома?

Новое видео получилось еще более зрелищным и масштабным. В нем сразу же узнается почерк Deathstars, там много мрака, но оно и более эксцентрично. Съемки проходили в столице Сербии Белграде, и мы получили массу удовольствия, мы ведь очень увлекаемся эстетикой пост-советской Восточной Европы. Так что нам там очень понравилось, мы чувствуем себя в таких местах, как дома. А чего ожидать от клипа? Ждите неожиданностей!

Ты в первый раз оказался в Белграде?

Да, я никогда там раньше не был, но надеюсь еще вернуться. Нам всем там очень понравилось, и сейчас мы обсуждаем идею записать там следующий альбом, если это будет возможно. (Смеется). Посмотрим, что получится.

Как ты уже сказал, “Termination Bliss” был записан в вашей собственной студии. Но почему вы решили построить собственную студию? Чем она отличается от других шведских студий, например, от Dug-Out или Fredman?

Студия Fredman очень хороша, но мы точно знаем, как сделать альбом, и хотим его сделать сами. Так что, вместо того, чтобы тратить деньги на оплату студийного времени, мы потратили их на собственное оборудование. В этом нет ничего особенно сложного, создать свою студию достаточно просто. А поскольку мы переехали из Гетеборга в Стокгольм, для нас этот вариант стал наилучшим.

В этой студии будут писаться только Deathstars, или же вы будете там работать и с другими группами?

Прямо сейчас мы записываем там новый альбом Dissection, и запись продолжается уже довольно долго. Работали мы и с парочкой других коллективов, но я не знаю, как будут обстоять дела в дальнейшем.

В октябре прошлого года Deathstars и Dissection (где играет брат Nightmare Industries, небезызвестный гроза гомосексуалистов Йон Нодтевейт – прим. авт.) вместе выступали в Стокгольме. А нет ли у вас планов отправиться в совместный тур?

Не знаю. Мы хорошие друзья, но этот вопрос как-то не обсуждали.

Какой из концертов Deathstars произвел на тебя наибольшее впечатление?

Наверное, самый первый – на нем я набил морду одному чуваку прямо на сцене. Он вылез на сцену и начал по ней бегать, ну я ему и врезал. (Дружный смех). А когда он снова очутился в толпе, получил еще и добавки от других фэнов. К тому же, я потом переспал с его подружкой (хохочет), так что вечер был богат на события.

В каких странах альбомы и концерты Deathstars находят наиболее теплый прием?

Нас хорошо принимают по всей Европе. Естественно, больше всего нас любят в родной Швеции, но и в остальных странах наши дела идут неплохо. Когда мы отправились в тур в поддержку прошлого альбома, “Synthetic Generation” только-только появился на международном рынке, так что нас знали не настолько хорошо, как мы привыкли, выступая в Швеции. Так что нашей главной задачей было доказать людям нашу состоятельность, но мы все равно получили от концертов удовольствие. Нас прекрасно принимали.

Насколько мне известно, в прошлом году, после выступления на немецком фестивале Wave Gotik Treffen в ваш туровой автобус проникли воры и украли оборудование общей стоимостью более $15 000. Как это произошло? И удалось ли полиции задержать воров?

Все думают, что это произошло в Германии, но на самом деле, все случилось в Швеции. Мне кажется, к нам забрался кто-то из «Ангелов Ада». (Смеется). Я общался на эту тему с полицией, они пытались устроить какую-то западню для вора, но я не знаю, чем кончилось дело. Вообще, конечно, обидно – нас ограбил какой-то наркоман и продал все это дорогущее оборудование за тысячу баксов, ну, может, полторы. А в прошлые выходные на нашей репетиционной точке случился пожар, и она сгорела дотла. Нам вообще по жизни не везет, невезение – наш лучший друг, оно нас никогда не покидает.

Когда вы оказываетесь в подобного рода неприятных ситуациях, что помогает вам не сдаваться? Где вы находите силы, чтобы продолжать борьбу?

Мы просто делаем то, что нам нравится, мы любим исследовать тьму, так что… Нас многое поддерживает, но главное – это наша страсть к музыке, она для нас очень важна. Так что подобные ситуации не играют для нас особого значения, мы просто продолжаем идти своей дорогой. Мы, можно сказать, сильны духом.

Есть ли у вас какая-то цель, которую вы хотите достичь, играя в Deathstars? Или же вы просто получаете удовольствие от процесса создания музыки?

Конечно, главная цель группы – создавать музыку и сохранить единство. Мы всегда стараемся идти вперед. А в будущем – ну почему бы Deathstars не открыть собственные университеты, ну, например, в Москве? Будет у нас «Университет Счастливого Завершения» (от англ. “termination bliss” – прим. авт.), где мы будем учить молодежь исключительно тому, как исполнять духовный стриптиз, играть тяжелый рок и хорошо выглядеть во мраке. Да, еще будем преподавать математику, а специально для девушек –давать уроки гимнастики. (Дружный смех).

Что ты сейчас думаешь о той музыке, которую исполнял в составе Swordmaster, группы, которая предшествовала созданию Deathstars? Ты по-прежнему гордишься теми песнями или хотел бы что-либо в ним поменять?

Нет, я очень люблю такую музыку, и основой Deathstars всегда были дэт и блэк, в них наши корни. Я очень горжусь теми альбомами, я до сих пор слушаю такую музыку. Просто Deathstars – более подходящая для нас форма самовыражения на настояший момент, но это еще не значит, что мы потеряли интерес к тому, что делали раньше. Мне до сих пор кажется, что было бы классно снова немного поиграть дэт или трэш.

Значит, есть вероятность, что однажды ты соберешь сайд-проект, в котором будешь играть такого рода экстремальную музыку?

Наверное, да. Правда, ничего больше сказать тебе не могу, тем более не могу говорить за остальных ребят, но возможно, мы что-нибудь такое сделаем исключительно ради собственного удовольствия. Но самое главное для нас сейчас – это Deathstars, и именно этой группе мы отдаем все свое время. У нас нет никаких других проектов.

Для “Synthetic Generation” вы записали кавер-версию “White Wedding” Билли Айдола. Кому принадлежит эта идея? Билли оказал на кого-то из вас большое влияние?

Нет, он никогда на нас сильно не влиял. Просто мы хотели записать кавер для второго издания “Synthetic Generation” для шведского рынка, и мне пришла в голову эта песня. Мы ее записали, но буквально перед тем, как диск должен был поступить в печать, Ули, наш барабанщик, позвонил мне и сказал, что группа Murderdolls уже исполняла этот кавер. Я до сих пор ни разу не слышал их версию, но эта группа принадлежит к тому же жанру, что и мы. Так что мы сказали лейблу: «Выкиньте эту песню с диска, мы не можем ее выпускать». Шведский лейбл так и сделал, однако, когда диск переиздавался на Nuclear Blast, песня каким-то образом все же просочилась в трек-лист. Я и сам очень удивился, обнаружив ее там, заранее мы об этом не знали. Но в конце концов, это просто кавер, и хотя мы очень интересуемся саундом 1980-х, Билли Айдол в число наших кумиров все-таки не входит.

А откуда взялся второй бонус-трек на “Synthetic Generation” – песня “Our God The Drugs”?

Это самая первая песня, которую мы сочинили. (Смеется). Она так и осталась в виде демо, и у меня вообще ее нет ни на каком носителе. Похоже, это эксклюзивный трек сугубо для российского издания. Может, кто-нибудь из России сможет прислать мне экземплярчик? Это одна из наших первых записей, мы тогда много экспериментировали и пытались понять сущность Deathstars. Я уже давно ее не слышал.

С такими названиями песен, как “Our God The Drugs” («Наш бог – наркотики») и “Death In Vogue” («Мода на смерть»), вы фактически обречены на недопонимание среди значительной части слушателей. Вы специально провоцируете людей и хотите заставить их задуматься, или же это скорее побочный эффект вашего способа самовыражения?

Знаешь, я вообще не мыслю такими критериями, в основе нашей музыки нет никакой стратегии. Я просто так выражаю свои мысли. Если бы целью нашей группы было спровоцировать людей, я бы тогда купил 200 кошек, выпустил их на улицы Стокгольма и поджог, вот тогда бы провокация удалась на славу! (Смеется). Но как я уже говорил, наша группа представляет собой своего рода общество, оно достаточно сложно устроено, и та атмосфера, которую мы стремимся поддерживать в нашей среде, иногда выражается в подобного рода песнях. Разумеется, мы поем о саморазрушении, агрессии, разочаровании, отсутствии любви. Но в наших песнях всегда есть и циничная ирония, и разные скрытые планы. Я не из тех, кто поет о жалости к себе или о том, как прекрасна тьма. Я использую тьму для занятий сексом (смеется) и для самопознания. Ничего романтического я во тьме не вижу. Для меня тьма скорее сексуальна, полезна, драматична и пленительна. Да, мы агрессивны, но наша агрессия не так уж проста.

Насколько для тебя важен отклик, который находит ваша музыка у фэнов и критиков? Для тебя имеет значение, понравится ли людям новый альбом?

Думаю, да. Ведь если он понравится только двум людям, то вряд ли продолжение работы с группой будет иметь особый смысл. (Смеется). Хотя не так уж и важно, что говорят о группе, и даже если на наш концерт придет только пять человек, мы все равно выйдем на сцену. В первую очередь наше творчество должно нравиться нам самим, мы должны испытывать к нему страсть, но не все так просто. Ты начинаешь писать песни в одиночестве, затем ты идешь в студию и общаешься с группой, а затем ты выносишь созданный материал на сцену, и ты хочешь видеть, как на него реагируют. Процесс творчества подразумевает под собой определенную цепочку действий, и в ее конце творцу хочется видеть какую-то реакцию на свои творения. Мы не делаем музыку на продажу, в роке и металле такое вообще невозможно, это слишком честные жанры. В случае с Бритни Спирс и ей подобными музыку можно производить конвейерным методом, но она будет интересна лишь тем, кому не нужна музыка как таковая, кто поглощает продукт, преподнесенный ему конвейером масс-медиа. Но тех, кто действительно любит музыку, невозможно одурачить. Так что для нас очень важно создавать музыку, которая нам нравится, это для нас очень интересно, а если она нравится кому-то еще, это круто. Надеюсь, она понравится и некоторому количеству девушек! (Дружный смех).

Выражаем благодарность Кати Шутте (Nuclear Blast) за организацию этого интервью.

Роман “Maniac” Патрашов
12 декабря 2005 г.
26 янв 2006 the End

Deathstars

Тьма как объект исследования